На прикроватном столике она заметила два бокала вина. Себастьян, проследив за ее взглядом, подал ей один.

— Спасибо, — поблагодарила Реджина и отпила холодного напитка. Ничего вкуснее она, казалось, в жизни не пробовала.

Реджина присела рядом с Себастьяном на краю кровати и посмотрела ему в лицо. Себастьян улыбнулся совершенно обезоруживающе. Ах эти ямочки на щеках, при виде их Реджина теряет волю… Нет, нельзя поддаваться.

— Себастьян, спасибо тебе огромное за эту ночь. Ты так хорошо все подготовил, я вижу, что вопрос доверия для тебя очень важен. Однако… я бы хотела доверять тебе иначе. Узнать тебя иначе.

— И как же это? — как всегда, насмешливо поинтересовался он.

— Ты разозлился, когда узнал, что я девственница. Я скрыла от тебя отсутствие у меня сексуального опыта, но и ты не говоришь ничего о своем прошлом, о своей жизни.

— Нет, говорю. Я же сказал: мне жаль, что со Слоан так вышло…

— Дело не в ней. То есть не только в ней. Ты, оказывается, знаком с Маргарет. Она рассказала мне о твоей матери.

Улыбка сошла с лица Себастьяна.

— Не слишком ли Маргарет стара для сплетен?

— Она и не сплетничала. Просто увидела, как мы выходим из комнаты на четвертом этаже, и решила, что мне надо знать правду о человеке, с которым… у меня отношения.

— Маргарет открыла тебе правду о моей матери, так? Не обо мне самом?

— Брось, ты прекрасно понимаешь, о чем я. Почему ты не поведал всего о своей матери? В ночь, когда у меня был день рождения, мы с тобой делились наболевшим о родителях, а ты не сказал самого главного? Почему?

— Потому что, как и в случае со Слоан, это к нам никак не относится.

— Нет, относится. Если мы не знаем друг о друге таких вещей, о каком доверии может идти речь? Шикарный секс — еще не все в отношениях.

— Откуда тебе знать?

— То есть?

— Пару недель назад ты была невинна, что приводит нас к выводу о твоей не слишком-то насыщенной половой жизни. Ведь до знакомства со мной у тебя ее, по сути, не было?

— Можно и так сказать, — признала Реджина.

— Зато у меня она была еще какая! И отношения с тобой очень, знаешь ли, похожи на все предыдущие. Менять их я не хочу.

— Ты же говорил, что со мной все по-другому.

Себастьян вздохнул.

— Это я к тебе отношусь по-другому.

— И как же?

— Не знаю! — разозлился Себастьян. — Порой мне кажется, что ты прекраснее всех, кого я встречал. Твоя невинность и неискушенность заводят меня. Ты добрая, ты не успела пресытиться жизнью и ее радостями. Тебя легко удивить и порадовать, но в отношениях с тобой — как и со всеми — мне нужно одно и то же.

— Что?

— А чем мы с тобой занимаемся? Только позволь тебя сфотографировать.

Пришла очередь Реджины злиться.

— Не начинай…

— Фотография для меня интимна. Это как душу раскрыть.

Вскочив на ноги, Реджина расплескала вино по полотенцу.

— Ушам не верю! Я говорю, чего мне не хватает в отношениях — или что у нас там с тобой? — а ты все требуешь большего для себя. Обо мне ты не думаешь?

— Мне казалось, что думаю, — невыразительно произнес он.

— Вот именно, что казалось.

Поразмыслив немного, Себастьян медленно кивнул.

— Я отвезу тебя домой, — тихо произнес он.

— В общем, надо тебе познакомиться с простым, хорошим парнем, — сказала Карли.

Реджина не спала всю ночь. Время тянулось бесконечно долго, и она валялась в кровати, пока наконец не взошло солнце. За кофе и багелями Реджина не выдержала и излила душу соседке. Рассказала об отеле «Джейн», посчитав, что даже прожженная тусовщица Карли возмутится тамошними порядками, однако соседка лишь округлила глаза и вздохнула.

— Обожаю «Джейн»! — Впрочем, тут же, вспомнив, что соседям полагается проявлять больше участия и сочувствия, погладила Реджину по руке. — Помнишь, я говорила тебе в самом начале: развлекайся и не жди ничего. Ты неплохо повеселилась, можешь закрыть первую страницу истории адской нью-йоркской тусни в своей жизни. Будет о чем рассказать внукам.

Реджина уставилась на Карли.

— По-твоему, такие истории стоит рассказывать внукам?

— Ну, твоим, может, и не стоит. Зато моим понравится! — Она рассмеялась, хлопнув себя по коленке.

Реджина забралась с ногами на диван, от души надеясь, что тот ее проглотит.

— Очень рада, что тебе это кажется смешным.

— Не над тобой же прикалываюсь, Реджина. Знаю, каково тебе.

Да, Реджина испытывала то же, что и Карли после разрыва с Робом: боль, почти физическую; невозможно было ни есть ни спать. Когда Реджина только встретилась с Себастьяном, в ней будто зажглась новая звезда, которая теперь превратилась в черную дыру.

Карли не ошиблась, предупреждая Реджину.

— После ухода Роба я словно умерла, — поведала соседка, как будто прочитав мысли Реджины. — Знаешь, что я сделала?

— Что?

— Я, как сказала бы моя мама, снова села на коня.

Серьезно? Поскакушек в комнате Карли Реджина в последнее время не замечала. Хотя, может быть, она слишком увлеклась трагедией в собственной жизни?..

— Что предлагаешь? — спросила Реджина больше для приличия, нежели из любопытства. Карли ее не утешит, потому что Реджина безумно влюбилась в законченного, неисправимого извращенца, и шансов найти счастье с другим мужчиной у нее — как отыскать ведущий в Нарнию платяной шкаф.

— Я тебя с кем-нибудь познакомлю, — пообещала соседка.

— Ну уж нет, спасибо, — поспешила отказаться Реджина, вспомнив Ника и его приятеля из «Сестрички Бетти».

— Понимаю, тяжело встречаться с простыми смертными после Себастьяна Барнса, но ты уж мне доверься.

— Ага, все только и просят, что довериться им.

Реджина ушла к себе в спальню и заперлась.

Утром в понедельник Реджина опять контрабандой пронесла на работу кофе из «Старбакса». Сразу на подходе к столу возврата она заметила Слоан: начальница быстрым шагом приближалась к стойке, «конский хвост» у нее на затылке развевался подобно пиратскому флагу. От кофе Реджина избавилась быстро — опустила стаканчик в ближайшую мусорную урну, однако встречи с начальником избежать не смогла.

У стойки своей очереди дожидалась полная возвращенных книг тележка.

— Доброе утро, Реджина, — поздоровалась Слоан. — Сегодня твой счастливый день.

Реджина не могла заставить себя посмотреть на Слоан. Невесть откуда появились ревность и мнительность, в желудке будто разлилась кислота. Странно, ведь с Себастьяном покончено, Реджине плевать на его прошлое — и настоящее. Зато вот Слоан почему-то раздражает ее.

— О, правда? Почему же? — спросила Реджина, опуская сумку на пол.

— Ты возвращаешься в стол выдачи заказов.

Хорошая новость… на которую Реджина никак не отреагировала. Только спросила:

— Мне прямо сейчас туда идти?

— Погоди минутку, — остановила ее босс. — В обед ты мне понадобишься. Смотаешься по поручению кое-куда…

— Простите, — извинилась Реджина, — но я обедаю с Маргарет.

Слоан слегка поморщилась.

— Что ж, ладно. Воспользуйся последним шансом.

— Как это — последним?

— Я не сказала? В связи с сокращением бюджета ее должность упразднена.

— Нельзя увольнять архивистов!

— Я предлагала Маргарет место в отделе возврата, — Слоан будто не слышала Реджину. — Да только она предпочла отправиться на пенсию. Впрочем, Маргарет сама все тебе расскажет за обедом.

Реджина опрометью бросилась на четвертый этаж. Почему, ну почему Маргарет не сказала, что ее сократили? Ах нет, постойте, она же приглашала Реджину пообедать — вот и хотела, наверное, сообщить новость. Это Реджина, столь занятая делами сердечными, отказалась уделить старушке время.

Архив пронзали яркие столбики солнечного света, в которых танцевали пылинки.

— Такие перемены, а вы молчите! — выпалила Реджина. Маргарет, согнувшись над толстенным томом в матерчатом переплете, просматривала записи под лупой.